Бродский и окрестности. Где писал нобелевский лауреат.
Не выходи из комнаты! То есть дай волю мебели,
слейся лицом с обоями. Запрись и забаррикадируйся
шкафом от хроноса, космоса, эроса, расы, вируса.
(И. Бродский. 1970)
Когда говорят о связи поэта и его жизненного, рабочего пространства, то первым на ум мне всегда приходит Иосиф Бродский. Он не боялся писать о вещном мире. Великий поэт велик даже в бытовых зарисовках, вспоминая предметы и интерьеры.
Он родился в Ленинграде, в 1940 году. Несколько военных лет провел с матерью в эмиграции. Отец служил и смог вернуться домой только в 1948 году. Некоторое время семья жила на улице Пестеля.
Дом на улице Пестеля в Петербурге, где жил И.А. Бродский (Николай Зайков, графика)
Спустя семь лет, в 1955, Бродские наконец получили собственную квартиру – в доме 24 по Литейному проспекту.
«Наши полторы комнаты были частью обширной, длиной в треть квартала, анфилады, тянувшейся по северной стороне шестиэтажного здания, которое смотрело на три улицы и площадь одновременно. Здание представляло собой один из громадных брикетов в так называемом мавританском стиле, характерном для Северной Европы начала века» (из эссе «Полторы комнаты», 1985)
Это здание все называли «домом Мурузи» (даже на почтовых открытках писали именно так), по имени его первого владельца, князя Александра Дмитриевича Мурузи. Строительство дома, ставшего архитектурной сенсацией Петербурга, было окончено к 1877 году, и практически полностью разорило владельца.
Уже с конца XIX века дом стал приобретать литературную известность – здесь жили Николай Лесков, Зинаида Гиппиус и Дмитрий Мережковский. Кстати, сам Бродский был уверен, что последние как раз занимали те самые смежные комнаты, в которых он поселился с родителями. Этот важный для творческого развития поэта миф, к счастью, развенчали гораздо позднее.
Отец Бродского был фотографом, и со временем ему понадобилась фотолаборатория. В комнате возникла перегородка, нагромоздились шкафы… Так будущий великий поэт обрел свои пол комнаты, о которых позднее написал: «То были лучшие десять метров, которые я когда-либо знал». Здесь он жил вплоть до 1972 году, когда был вынужден эмигрировать.
В тот самый день, когда Бродский улетел из Союза, его друг Михаил Мильчик пришел и подробно отснял комнату Бродского. Эти фотографии сегодня висят на стенах квартиры № 28 на Литейном, 24. По ним – не устают надеяться друзья и поклонники поэта – однажды удастся в деталях воссоздать интерьер. Пока же, увы, приходится улаживать вопросы с правом собственности на квартиру. Соседями Бродских оказались люди потрясающе несговорчивые.
«Полторы комнаты» сегодня. На стенах будущего музея — фотографии Михаила Мильчика.
Однако был в «советской» жизни Бродского и еще один период, еще одно место, без которого поэт был все-таки другим.
Это место – село Норенское Архангельской области, куда поэта отправили в ссылку в 1964 – 1965 годах, после того, как осудили за тунеядство. В перерывах между тяжелым физическим трудом Бродский погружался в английскую поэзию. И писал. Кое-что даже удавалось напечатать в местных газетах.
«Я помню, как я сидел в маленькой избе, глядя через квадратное, размером с иллюминатор, окно на мокрую, топкую дорогу с бродящими по ней курами, наполовину веря тому, что я только что прочел» (из эссе «Поклониться тени», 1986).
Бродский в ссылке в селе Норенское: история и современная экспозиция в местном музее
И вот Америка, Нью-Йорк. В мегаполисе Бродский дольше всего жил на улице Мортон, 44. Улица упиралась прямо в пирс, по которому поэт очень любил гулять. Близость к воде неизменно напоминала родной город. «Видимо, я никогда уже не вернусь на Пестеля, и Мортон-стрит – просто попытка избежать этого ощущения мира как улицы с односторонним движением», – писал Бродский. Мемориальной доски на этом краснокирпичном доме старинной кладки нет, но туристов от этого, говорят, не меньше.
Друг Бродского, Александр Генис, писал о доме на Мортон-стрит: «При жизни хозяина его жилье, как Шекспир, скрывало за английским фасадом итальянскую начинку. Помимо двухтомного, сильно потрепанного английского словаря на письменном столе красовалась игрушечная гондола. Внутренний дворик, где Бродский часто работал, украшали грамотный лев с крыльями, любимый зверь Бродского, и звездно-полосатый флажок».
Однако своим американским домом Бродский называл другое место. «Наиболее отчетливое ощущение, что я нахожусь в своей естественной среде, я испытываю в Саут Хедли, штат Массачусетс. Дом – это место, где тебе не задают лишних вопросов. Там никого нет, там только я». Сюда он любил сбежать из Нью-Йорка – благо ехать было всего два часа, а если превысить скорость – и того меньше.
Обстановка рабочего кабинета Бродского в Саут Хедли сегодня передана в дар музею Анны Ахматовой в Санкт-Петербурге. Так что, все желающие могут приблизиться к святая святых творческого процесса писателя – его столу, печатной машинке, «вольтеровскому» креслу…
Кабинет Бродского в Саут Хедли (штат Мичиган) и современная экспозиция в музее Анны Ахматовой (Санкт-Петербург)
Не так давно, экспозицию «американского кабинета» расширили отсылками к «полутора комнатам». Таким образом, посетителю удается погрузиться в пространство, каждая деталь которого отсылает к одному из двух самых важных периодов жизни Бродского. При всей фрагментарности и, казалось бы, разрозненности предметов, экспозиция дарит главное: ощущение «здесь-работал-поэт». Если любите Бродского, вам обязательно нужно посетить это место – получите просто потрясающие эмоции!
И в заключение, пару слов о Венеции. Здесь Бродский, конечно, не жил постоянно, как в Ленинграде или Нью-Йорке, но любил этот город бесконечно, посвящая ему тысячи строк. Венеция же стала и последним пристанищем Поэта. На скромном памятнике на кладбище Сан-Микеле на латыни начертаны слова «Со смертью все не кончается».
Бродский часто бывал в Венеции. И завещал похоронить себя на кладбище Сан-Микеле.
Автор записи Юлия, опубликована 31.10.2013 в 12:18, рубрика Офисные интерьеры и тэги Кабинеты великих. Постоянная ссылка. Узнайте новые комментарии подпишитесь на RSS этой записи.
Комментарии и Trackbacks в настоящее время закрыты.
